Павло
Гай-Нижник

Архівні документи
Світова історія

Вільсон В. Інавгураційна промова /русск./

Вудро Вильсон

Соотечественники!

Те четыре года, что прошли после того, как я в последний раз стоял на этом месте, были преисполнены мыслей и действий жизненной значимости и важности. Наверное, ни один подобный период в истории не был таким богатым на важные реформы в нашей экономической и социальной жизни и таким насыщенным значащими переменами в духе и целях наших политических действий. Мы стремились тщательно и продуманно навести порядок в нашем доме, исправить самые большие ошибки и злоупотребление в наших производственных отношениях, высвободить наш национальный гений и энергию, ускорить прогресс, а также поднять нашу политику к более широкому пониманию основных интересов народа.

Список наших достижений весьма разнообразен и весьма значителен. Но я не буду детально на нем останавливаться. Он говорит сам за себя, и важность его будет возрастать из года в год. Сейчас не время оглядываться в прошлое. Сейчас — время высказать мысли и предложения относительно настоящего и ближайшего будущего.

Хотя мы – с невиданными раньше вниманием и успехом – сосредоточили наши мысли и действия на больших проблемах внутреннего законодательства, о которых говорили четыре года назад, другие дела все больше отвлекали наше внимание – дела, которые находятся за пределами нашей жизни как нации и над которыми мы не имели контроля, но которые, несмотря на наше нежелание втягиваться в них, все настойчивее втягивали нас в свой поток и оказывали на нас все более заметное влияние.

Их просто невозможно было избегнуть. Они оказали влияние на жизнь всего мира. Они потрясли людей своей страстностью и до сих пор невиданной тревогой. Было тяжело сохранять рассудительность мыслей, когда под влиянием этих событий настроения нашего народа колебались то в одну, то в другую сторону.

Мы - неоднородная нация, мы – космополитический народ. В нас течет кровь всех наций, которые теперь воюют между собой. Потоки наших мыслей и потони наших товаров круглосуточно быстро текут от нас к ним и наоборот. Война сразу же оставила свой отпечаток и на наших умах, и на нашей промышленности, и на нашей коммерции, и на нашей торговле, и на нашей социальной жизни. Поэтому не могло быть и речи о том, чтобы оставаться равнодушным к этой войне или быть независимым от нее.

И все же все это время мы осознавали, что это – не наша война. И это осознание, вопреки многочисленным разногласиям, определенным образом сплотило нас. Мы понесли большие потери на море, но мы не желали наносить удары в ответ; все это время мы сохраняли настроенность на то, чтобы стоять в стороже, проникаясь интересами, которые выходили бы за пределы непосредственных ион росой самой войны.

И хотя урок, причиненный нам, терпеть уже было невозможно, мы все равно ясно осознавали, что не желаем для себя ничего из того, что не готовы требовать для всего человечества – честного ведения дел, справедливости, свободы жить и не бояться организованного зла.

Именно в этом духе и с такими мыслями мы все более осознавали и становились все более уверенными в том, что роль, которую мы хотели бы играть, – это роль людей, стремящихся отстаивать мир, укреплять и защищать его. Нам пришлось взяться за оружие и заявить свои претензии на определенный минимум прав и свободы действий. Мы уверенно и твердо отстаиваем свой вооруженный нейтралитет, так как, кажется, иначе мы не сможем продемонстрировать то, на чем мы настаиваем, и то, чего мы не можем забыть. Нам, возможно, придется – не из-за собственного желания или намерения, а из-за обстоятельств – активнее отстаивать наши права, как мы их понимаем, и теснее приобщиться к большой войне. Но ничто не изменит наши мысли и нашу цель. Они слишком ясные и четкие, чтобы их затмить. Они весьма глубоко укоренены в принципы нашей национальной жизни, чтобы их изменить. Мы не желаем ни завоеваний, ни тех или других преимуществ. Мы не хотим ничего, что можно получить за счет других народов. Мы всегда заявляли о бескорыстии наших намерений и ожидаем возможности доказать искренность этих заявлений.

Мы еще имеем много работы дома – очистить нашу политику и придать активности промышленным процессам нашей национальной жизни, и мы выполним эту работу, когда настанет нужное время и благоприятная возможность, но мы понимаем, что важнейшие вещи, которые еще не сделаны, надо делать на мировой арене и в сотрудничестве с великими и разнообразными силами всею человечества, и мы внутренне готовимся к этой деятельности.

Мы уже больше не провинциалы. Те трагические события тридцати месяцев беспорядка и хаоса, сквозь которые мы только что прошли, сделали нас гражданами мира. Возврата назад нет. Наша судьба как нации связана с судьбой всего мира, хотим мы того или нет/

Но от этого мы не стали меньшими американцами. Мы станем еще большими американцами, если останемся верными тем принципам, на которых были воспитаны. И это не принципы какой-то одной провинции или какого-то одного континента. Мы все время знали и гордились тем, что это принципы свободного человечества. Вот за что мы выступаем как в военное, так и в мирное время:

Чтобы все страны были одинаково заинтересованы в мире во всем мире и в политической стабильности свободных народов, а также одинаково отвечали за поддержание мира и стабильности; чтобы основным принципом мира было фактическое равенство всех народов во всех правах и привилегиях; что мир не может быть надежным и справедливым, если будет опираться на равновесие вооружений; чтобы правительства получали надлежащие полномочия с согласия тех, кем эти правительства руководят, и чтобы никакие другие полномочия не поддерживались ни общей мыслью, ни целью, ни силой сообщества народов; чтобы моря были одинаково свободными и безопасными для использования всеми народами согласно правилам, установленным по общему согласию и соглашению, и чтобы – насколько это практически осуществимо – моря были доступны для всех на равных началах; чтобы национальные вооруженные силы ограничивались необходимыми потребностями обеспечения порядка внутри страны и нуждами внешней безопасности; чтобы общность интересов и сил, на которых отныне должен основываться мир, возлагала на каждую страну обязанность беспокоиться о том, чтобы влияния, которые исходят от ее граждан, направленные на поощрение или поддержку революций в других странах, жестко и эффективно подавлялись и преграждались.

У меня нет необходимости отстаивать эти принципы перед вами, мои соотечественники; эти принципы являются неотъемлемой частью вашего способа мышления и мотивов ваших поступков. Мы их унаследовали. Итак, на этой общей платформе цели и действия мы можем объединиться. И очень важно, чтобы мы объединились. На фоне пожаров, которые полыхают в мире, мы выковываем новое единство. Надеюсь, что на то Божья воля, чтобы в этом жарком огне сгорели наши распри и раздоры, чтобы мы очистились от губительного партийного фанатизма и эгоистических частных интересов и явили себя дню грядущему с новым чувством собственного достоинства и высокого духа. Пусть каждый лелеет преданность в своем сердце, а высокую цель нашей нации – в своем уме, который есть властителем нашей воли и наших желаний.

Я стою перед вами, приняв торжественную и высокую присягу, свидетелями которой вы стали, ибо народ Соединенных Штатов избрал меня на этот высокий и ответственный пост и своим милостивым решением назначил меня своим руководителем в решении дел государственной важности.

Теперь я знаю, что означает эта задача. Я полностью осознаю связанную с ней ответственность. Поэтому я молю Бога, чтобы Он дал мне мудрость и рассудительность исполнять мои обязанности в духе нашего великого народа. Я его слуга и буду иметь успех лишь тогда, когда народ будет поддерживать меня и направлять своим доверием и своими советами. Есть вещь, на которую я буду полагаться, вещь, без которой не имеют смысла ни раздумья, ни действия, – это единство Америки, Америки, единой в чувствах, в своей цели, в своем видении долга, равных возможностей и службы обществу.

Мы должны остерегаться людей, которые проблемы и потребности нации хотят обернуть в пользу своей частной выгоде или же использовать для наращивания личного влияния и власти.

Объединившись все как один в понимании нашей обязанности и в высокой решительности выполнять ее перед лицом всех людей, посвятим же себя великой задаче, за выполнение которой мы сейчас должны взяться. Для себя я прошу вашей терпимости, вашего поощрения и вашей общей помощи.

Тени, которые легли на нашем пути, вскоре развеются, и мы пойдем вперед при ярком свете, если будем верными сами себе – такими, какими мы хотели бы предстать в глазах мира и в мыслях всех тех, кто любит свободу, справедливость и высокие права человека.